8 мая, в канун годовщины Великой Победы, во Ржевском районе Тверской области завершится вахта памяти «Ржев. Калининский фронт», организованная Российским военно-историческим обществом при поддержке Министерства обороны РФ. Это первая постоянная поисковая экспедиция в России: каждую весну сотни людей со всей страны будут собираться здесь, чтобы найти и, если повезет, вернуть из небытия еще нескольких бойцов Красной армии.
За окном автомобиля мелькают указатели деревень и поселков: Заволжский, Хорошево, Кокошкино, Есемово. Сегодня это обычные населенные пункты средней полосы. А несколько десятков лет назад — поля ожесточенных сражений. Не нужно ходить далеко — буквально в нескольких шагах от дороги до сих пор змеятся траншеи, полные осколков от мин, а между деревцами торчат из земли мотки колючей проволоки. И здесь до сих пор без креста или обелиска лежат сотни и тысячи наших солдат. Найти их — главная цель более 500 поисковиков, приехавших подо Ржев со всех уголков страны и даже из далекого Казахстана.
Заветный медальон
Первые хорошие новости пришли из лагеря московских поисковиков около деревни Образцово — они встали в нескольких десятках километров от основной базы. Ребятам удалось обнаружить останки нескольких бойцов и даже прочитать данные, хранившиеся в одном из солдатских медальонов. На маленьком, пожелтевшем от времени листке бумаги в клеточку значится: Васильев Тимофей Афонасьевич, 1899 года рождения, Чкаловская (ныне Оренбургская. — «ВМ») область. Спустя несколько минут поиска в базе «Мемориал» выясняется, что пропал рядовой Васильев еще в октябре 1942-го. И 75 лет его останки лежали на заболоченном дне воронки от артиллерийского снаряда. Рядом с другими красноармейцами, так и оставшимися безымянными. Глядя на тонкие человеческие косточки, поневоле начинаешь рисовать в воображении портрет бойца: кряжистый мужик 43 лет от роду, с неизменной самокруткой в зубах и жесткой щетиной усов с проседью, чем-то напоминающий героя бессмертного фильма Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину» — рядового Ивана Звягинцева.
Может быть, поисковикам удастся отыскать его родственников, и тогда простой русский мужик Тимофей Васильев найдет упокоение рядом со своими родными в родной земле.
— В нашем лагере работают три поисковых отряда — «Победа» и «Десантник» из Москвы и «Пионер» из Подольска. Мы работаем по наступлению августа 1942 года — боям за деревню Полунино. Удалось обнаружить несколько санитарных захоронений — сразу после боев бойцов наспех похоронили в воронках. Всего мы «подняли» более сотни солдат и офицеров, — рассказала «ВМ» член поискового отряда «Победа» Елена Алешина. — Нашли еще двух бойцов с медальонами, которые пока на расшифровке. Один — родом из Башкирии. Бойцы будут перезахоронены на воинском кладбище во Ржеве.
В свободном поиске
Настроение поисковикам не испортили даже изморось и промозглый ветер. Одевшись потеплее и наскоро проглотив утреннюю кашу (в лагере было организовано трехразовое горячее питание), вместе с ребятами из казахстанского отряда «Поиск» (город Петропавловск) мы залезаем в армейский «Урал» и отправляемся «на коп».
Выгружаемся в паре километров от лагеря, на трассе. Наша цель — лощина в паре сотен метров от дороги, где протекает небольшая речушка Ажева. Именно там «разведка» поисковиков нашла, или, как говорят, «зацепилась», за останки солдат. Внимание привлек ржавый ствол винтовки, торчащий из земли среди первой весенней травки. Таких бойцов поисковики на своем сленге называют «верховыми» — в качестве могилы им не досталось даже траншеи или воронки от снаряда. Рядом удалось обнаружить останки еще двух бойцов. И пока опытные поисковики косточка за косточкой начинают извлекать из земли останки, перед остальными участниками группы ставится задача прочесать лощину.
Рядом журчит небольшая — можно вброд перейти — речка. Тихонько шумит лес — ельник, переходящий местами в светлый березняк. Белеют пятна еще не сошедшего снега. Под ногами едва слышно шуршит палая листва. Земля мягкая — длинный металлический щуп входит в нее, как горячий нож в кусок масла.
Обычно поисковики разбиваются на несколько групп. Во главе — человек с металлоискателем. Остальные вооружены щупами и лопатами. Задача первого — «прозвонить» землю на наличие металла. Вторые «пробивают» ее щупами, чтобы понять, есть ли что под слоем павшей листы. Третьи же собственно копают. Нам с ребятами из Казахстана не везет — останки бойцов найти так и не удастся. Гильзы от патронов, артиллерийских снарядов и хвостовики от мин не в счет.
— Скорее всего, это был локальный прорыв линии обороны немцев, — считает командир отряда «Поиск» Андрей Кошелев. — Вероятно, бойцы подорвались на минах. Наши предшественники обнаружили в низине несколько корпусов от немецких противопехоток. Первый заряд подбрасывал ее на полтора-два метра, где она взрывалась, разбрасывая вокруг поражающие элементы. Это, кстати, косвенно объясняет состояние останков бойцов.
Еще один неизвестный эпизод Великой Отечественной войны. Красноармейцы, только что пережившие жестокий бой, прорвали позиции врага. Скользкая мерзлая земля летит из-под ног. Свист летящих минометных мин, раскатистые пулеметные очереди и треск винтовочных выстрелов сливаются в одну страшную мелодию. А потом вспышка — и 75 лет забвения.
Возвращаемся в лагерь на обед. Щи с тушенкой, сваренные на военно-полевой кухне, после нашего рейда кажутся верхом кулинарного искусства. Куда там «Пушкину» или «Яру».
Мародеры
Второй, послеобеденный, выезд за день. Наша цель — лесной массив неподалеку от предыдущего места поиска. Вокруг вьются на удивление хорошо сохранившиеся, почти не оплывшие от времени немецкие траншеи.
— Они все рыты-перерыты по десять раз. Это мародеры поработали, — сплевывает на заросший темно-зеленым мхом бруствер поисковик из Костромской области Алексей Селезнев.
По дороге он проводит краткий мастер-класс для новичков — все идут к нему с кусками ржавого железа, которые он с ходу идентифицирует: это часть диска от пулемета Дегтярева, это ручка от советской гранаты РГД-33, это часть ящика от мин.
— Главное, понять, где была «война». То есть здесь, — он тычет в землю щупом, — может быть пусто. А в паре метров — место прорыва линии обороны. А значит, там могут лежать бойцы. Определить это можно по косвенным признакам — например, по «отстрелу», то есть если вокруг много стреляных гильз.
Идем вдоль траншей, внимательно изучая малейшие складки местности. «Сюда!» — раздается крик откуда-то слева. Первое, что видим, подойдя поближе, — армейский ботинок.
— Немецкий, — с ходу определяет Алексей, — у них подошвы были подбиты гвоздями. Но это ни о чем не говорит — красноармейцы часто использовали трофейную обувь. А вот и останки.
Несколько осколков костей находятся в самом ботинке. Расширяем зону поиска — обнаруживаем еще несколько осколков, потом обрывок ремня, кусок портупеи, горсть гильз — вперемешку советских и немецких, обрывок обертки от перевязочного пакета, провода. Алексей встает и грустно констатирует: здесь поработали мародеры:
— Непонятно даже, наш был солдат или немецкий. Скорее всего, копали в одной из траншей, все ценное забрали, а остальное свалили сюда. Бережно собираем кости в небольшой мешок. Они будут захоронены в братской могиле. Только никто и никогда уже не узнает, что произошло здесь, в лесу, неподалеку от деревни Есемово, кто здесь принял свой последний бой.
— Не понимаю, что мешает местным силовикам победить этих мерзавцев, — сквозь зубы говорит начальник поисковых работ всей экспедиции Сергей Шиянов. — Здесь всего-то одно шоссе перекрыть и тормозить все подозрительные машины. Штрафовать, а металлоискатели отбирать. Сразу же промысел свой и бросят.
А по дороге обратно видим кусок колючей проволоки, насмерть вросший в березку. Такой же след война оставила в сердце каждого поисковика, накрепко вросла в их души.
Агентурная работа
До сих пор живы некоторые свидетели войны. Они и их дети — бесценный источник информации. Руководителю отряда «Поиск» Андрею Кошелеву повезло — в деревне Кокошкино он встретил местного старожила, 67-летнего Николая Королькова. Тот пообещал показать, где в районе уже не существующей деревни Шунино местные жители захоронили погибших красноармейцев. Подбираем нашего проводника и на трясущейся на ухабах «буханке» мчимся в поля. Скоро дорога заканчивается, и машину начинает кидать из стороны в сторону.
— Можно пенять на плохую работу похоронных команд, но после войны живыми и здоровыми остались всего три процента мужчин призывного возраста. Во многих деревнях вообще только бабам да детям приходилось делать эту страшную работу, — рассуждает по дороге возглавивший нашу группу Сергей Шиянов.
А Корольков тем временем вспоминает рассказ своей матери: как на единственной лошади в деревне хоронили по весне погибших еще зимой красноармейцев. И рассказывает о детстве, проведенном в этих краях: — Я помню, еще мальцом был — нашел в ручье наш противогаз. Потянул, а там череп. Я еще удивился: вроде бы газы немцы не использовали. А потом умные люди подсказали: фосфор.
А на захоронении этом мы тоже копали — все хотели найти пистолет или винтовку. Уж не знаю, кто председателю доложил — он примчался и так нам уши натрепал… Там еще пруд большой был неподалеку — метрах в пятистах.
Более трех часов поисков так и не дали результата. Хотя «прозвон» земли показал: бои здесь шли, но слишком изменилась окружающая местность. Леса выросли на месте полей, поля превратились в болота… Решено вернуться сюда, вооружившись квадрокоптером, и с его помощью найти пруд. А потом, может быть, и могилу нескольких сотен безымянных солдат.
Главное — помнить
«Ржев. Калининский фронт» — не просто поисковая экспедиция. На протяжении всей ее работы сюда в рамках туристического проекта Российского военно-исторического общества «Дороги Победы» привозили школьников, чтобы они могли собственными глазами увидеть, прочувствовать войну. Одна из больших армейских палаток лагеря отведена под музей — здесь поисковики складируют свои находки: несколько проржавевших винтовок Мосина, каски, гильзы. Естественно, все экспонаты предварительно осматриваются саперами. Еще две палатки — это антропологические площадки, где ученые из МГУ работают с найденными останками. А чуть в стороне — четыре артиллерийских орудия времен войны: от легендарной «сорокапятки» до 37-миллиметровой зенитной пушки. Рядом слышны детский гомон и громкий голос руководителя департамента поисковой и реконструкторской работы РВИО Александра Кудряшова, читающего лекцию.
Это ученики школы № 1788 из поселения Московский, которым повезло принять участие в проекте «Дороги Победы».
— Мы приехали сюда с огромным воодушевлением. Здесь ученики шестых, седьмых кадетских классов, — рассказал корреспонденту «ВМ» педагог Александр Спектор. — Нужно, чтобы дети помнили о войне. И начало мая для каждого из этих ребят — в первую очередь, праздник Великой Победы. Мы принимаем участие в акции «Бессмертный полк» и в других мероприятиях, увековечивающих память о войне. Понимаем, что сегодня это нужно и важно. Маленький Никита Шарпов неловко переминается с ноги на ногу. Но в отличие от одноклассников не боится общаться с прессой.
— Особенно меня впечатлили останки солдат, — признается он. — А еще — музей, где находятся вещи, найденные поисковиками.
Снова бегут вдаль придорожные указатели, правда, уже в обратном порядке. Мы возвращаемся во Ржев. И вдруг замечаем: вдалеке, на фасаде заброшенного, чудом уцелевшего то ли коровника, то ли склада красным кирпичом выложен известный советский лозунг: «Миру — мир».
ЦИТАТЫ
Игорь Руденя, губернатор Тверской области:
— В этом году экспедиция получила ежегодную прописку в Тверской области. Эту инициативу поддержал лично президент Владимир Путин. Наш край вписал немало героических страниц в историю ратной доблести России. Ожесточенные бои, которые шли на Тверской земле в годы Великой Отечественной войны, сыграли важную роль в обороне Москвы и победе в Сталинградской битве. Проведение Международной военно-исторической экспедиции имеет огромное значение: объединяя сотни поисковиков, эта экспедиция поможет восстановить историческую справедливость, вернуть из небытия имена погибших бойцов.
Юрий Евтушенко, заместитель командующего войсками Западного военного округа по работе с личным составом, полковник:
— На любой войне моральный дух солдат и офицеров определялся отношением к раненым и погибшим. Сегодня наша задача — поднять останки тех бойцов и командиров, которые отдали за свободу и независимость нашей родины самое дорогое, что у них было — жизнь. И с воинскими почестями предать их земле. Вместе с поисковиками работают военнослужащие 90-го отдельного поискового батальона Западного военного округа. Это подразделение было специально сформировано для проведения таких работ. Участвуют и военнослужащие 32-й дивизии противовоздушной обороны, известной достижениями в поисковой работе, боевой подготовке и обеспечении безопасности нашего неба.
В настоящее время установлены имена бойцов Красной Армии, погибших под Ржевом во время боёв 1942-1943 годов:
— Шархутдинов Нурутдин, его родственников ищут в Татарстане;
— Коломоец Максим Антонович, 1895 года рождения, уроженец Запорожской области, погиб 3 августа 1942 года;
— Рыбин Филипп Михайлович, 1904 года рождения, уроженец Новосибирской области, Куандинского района Метелевского сельсовета, деревни Берёзово (Берёзовка). Пропал без вести в марте 1942 года;
— Баранов (Базанов) Пётр Михайлович, место рождения устанавливается;
— Обухов Иван Герасимович, 190(8?) года рождения, уроженец Свердловской области, Белоярский район, село Белоярское;
— Голован Николай Павлович, уроженец Орловской области, Ливны, Никольский район, колхоз «Новый Труд».
Из книги «Вечерка 95. Перезагрузка»