12 февраля: «Так живет, кормит младенцев, работает и пробует перехитрить отцов это общежитие»

2-я Тверская-Ямская, 52. Там с 1901 года находится Московское подворье Валаамского монастыря. Большую часть ХХ века — с 1926 по 1993 годы — храм простоял закрытым. А еще до того, как помещение отняли у церкви, в 1922 (или 1924) году, монахам пришлось потесниться: на одном из этажей устроили «Общежитие для беспризорных матерей». Понятно недовольство монахов, чью обитель превратили в коммуналку. Но, если вдуматься, этот приют выполнял не менее важную социальную роль. Он удерживал женщин от абортов и детоубийств (а то и самоубийств), помогал воспользоваться возможностями, которые появились при советской власти: добиться алиментов, получить профессию. И при этом не быть на иждивении государства, а заниматься легкой работой, очень нужной стране, изнывавшей от недостатка в продаже самых необходимых вещей. Ровно 85 лет назад — 12 февраля 1933 года — вышел этот репортаж из кризисного центра в бывших монастырских стенах.

«Д-1-58-57*: ТАМ, ГДЕ НЕ БЫЛО ВЫХОДА

Читатель телефонной книжки вдруг изумленно прерывает чтение.

Какое странное общежитие.

«Д-1-58-57 – общежитие беспризорных матерей».

Кто там живет?

Какие матери считают беспризорными?

Кто они. Как они туда попадают?

Тот, кто стал бы искать здесь искать «экзотики улицы», был бы сильно разочарован.

Это просто – жертвы случая, жертвы личной временной неустроенности. А общежитие делает их уже не жертвами, а обыкновенными «жилицами с детьми», которые не платят за квартиру и коммунальные услуги.

Здесь и вузовка**, жившая у подруги и не имеющая собственной комнаты, здесь и цыганка, которая «отстала» от своих, потому что выяснилось бы, что она была не совсем искренней, уверяя, что «никто любви не знает цыганки молодой»***, здесь и жена, муж которой год тому назад вышел «купить папиросы», а теперь в Баку женился на другой. Куда итти? Куда деть ребенка?

В условиях капиталистического Запада это обычно кончается женским силуэтом на мосту и равнодушным всплеском воды. Или убийство ребенка подушкой или газом.

У нас в таких случаях есть другой выход. И этот выход имеет даже телефон. Номер телефона Д-1-58-57.

Его сообщат оказавшейся без приюта матери в первой же детской амбулатории. И сейчас же направят по спасительному адресу.

В общежитие (2-я Тверская-Ямская, 52) я попал в обеденный час.

Обедали не матери, а младенцы.

Было тихо.

Люди в этом возрасте не любят застольного шума.

Маленькие кроватки были пусты, младенцы артачились у материнской груди.

День общежития протекает так: встают жильцы в 6 ч утра, в 7 несут ребят к докторше, к 8 идут на работу в мастерскую детского белья, помещающуюся этажом ниже.

Здесь цветут как на сказочном лугу синие, голубые и розовые фланелевые штанишки и рубашонки.

Здесь многие домашние работницы приобретают квалификацию опытных швеек**** и уходят отсюда работницами в крупные мастерские.

Многие квалифицируются как ясельные работницы и отбыв положенное время в общежитии, направляются на работу на Трехгорку*****, ясли №142, колхозы и кирпичный завод.

После работы жилиц посещает юрист. Он всегда здесь желанный гость.

Он выслушивает на десятки ладов произносимое «отец» и дает сложные советы по уловлению это быстроногого существа.

Вдоволь наговорившись с безжалостным искателем счастливых отцов, общежитие слушает громкую читку и «увлекательных романов».

Так живет, кормит младенцев, работает и пробует перехитрить отцов это общежитие – это выход из положения, считавшегося когда-то безвыходным.

К.»

* С 1920-х годов и до 1968 года в советских телефонных номерах вместе начальных цифр использовались буквы.

** «Вузовец» — синоним слова «студент», распространившийся в 1920-1930-е годы (образовано от «вуз»). Слово «студент» многими воспринималось как «человек, учившийся в университете при старом режиме».

*** Цитата из цыганской песни.

**** Швейка — то же, что швея, портниха 

***** Товарищество Прохоровской Трёхгорной мануфактуры — крупнейшая текстильная фабрика советской Москвы. При больших предприятиях в СССР существовали ведомственные детские сады и ясли — учреждения, в которые работницы могли отдавать младенцев с двух месяцев.

На фото:  картина «Материнство» художника Кузьмы Петрова-Водкина. 1925 год. Из коллекции В.А. Фаворского. Алексей Бушкин/РИА Новости